Библия начинается с описания того, как Бог сотворил этот мир. Повествование это обладает определёнными ритмом, напоминающим поэтическое повествование. В этом ритме прослеживается любопытная последовательность того, как именно Бог творит всё в этом мире.
«Да произведет земля растительность: растения с их семенами и различные виды деревьев на земле, которые приносят плод с семенем внутри», – сказал Бог, и стало так… Был вечер, и было утро – день третий. Бог сказал: «Да наполнится вода живностью, и да полетят над землей по небосводу птицы»... Был вечер, и было утро – день пятый. И сказал Бог: «Да произведет земля разные виды живности: скот, пресмыкающихся и диких зверей», и стало так. Бог создал разные виды диких зверей и скота и все виды пресмыкающихся. И увидел Он, что это хорошо. Потом Бог сказал: «Создадим человека – Наш образ и Наше подобие, – пусть он царствует над рыбами морскими и птицами небесными, над скотом, над всей землей и над всеми пресмыкающимися»… Бог посмотрел на все, что Он создал, и все было очень хорошо. Был вечер, и было утро – день шестой.
(Книга Бытие 1:11, 13, 20, 23-26 и 31)
Когда Бог создаёт растения, Он обращается к земле, которая их порождает. Когда Он творит рыб, Он говорит морю. Птицы появляются тогда, когда Бог обращается к небу. Господь создаёт зверей, вновь повелевая почве. Но когда Бог творит первого человека, Он обращается к Самому Себе. Обратите внимание на множественное число «создадим». Внутри Троицы принимается решение о создании человека, который будет «Нашим образом» и «Нашим подобием», говорит Создатель.
Книга Бытие не является учебником по биологии. Ещё раз, речь в ней не идёт о том, что она в полной мере описывала бы все нюансы животного и растительного мира Земли. Но в поэтической форме эта книга описывает истины, с которыми согласится каждый из нас – растения умирают без почвы. Рыбы погибают без воды. Птицы не могут жить без неба. Животные могут жить только на земле. Это определённая им среда обитания, убрав которую живые существа погибают.
Сам Бог становится средой обитания человека. Уберите связь с Богом – и человек умрёт. Именно это и описывает книга Бытие, когда Адам и Ева выбирают жить по своим законам и правилам. Духовно они умирают сразу, вкусив запретный плод. Физическая смерть становится лишь неизбежным последствием гибели духа. По сей день все мы страдаем от этого выбора, борясь с бренностью и скоротечностью нашего бытия. Мы не были рождены, чтобы умирать. Мы были сотворены, чтобы жить вечно.
Есть лишь два способа ответить на вопрос, кто такой человек. Мы можем либо позволить человечеству самому определять ответ на этот вопрос. Либо же мы можем прислушаться к тому, что говорит Господь. В первом случае мы погружаемся в субъективизм. То есть мы сами определяем рамки того, что такое человек. В результате, абсолютно всё в нашей жизни становится относительным: мораль, нравственность, смысл жизни и её ценность. Мы не знаем больше, почему мы появляемся на свет, зачем мы живём и что нас ждёт тогда, когда заканчивается наш земной путь. Мы превращаемся в рыбу, выброшенную на берег, которой лишь остаётся жадно глотать воздух широко открытым ртом.
Однако, возвращаясь к Богу, мы вдруг замечаем, насколько всё меняется в нашей жизни. Мы не просто рождены, но ещё в утробе матери Господь нас соткал как драгоценный ковёр. Он знал нас задолго до сотворения мира. Его не шокировали наши грехи и ошибки. Он всё предвидел, и невзирая на то, как отчаянно и упорно мы пытались жить по своим законам и правилам, Он умер за нас, чтобы восстановить эту фундаментальную связь. Наша жизнь теперь пропитана вечным смыслом и непреходящей ценностью. Наше существование не обрывается смертью. Мы будем жить вечно, наслаждаясь общением с Господом.
Отвергая Бога, мы не просто теряемся, мы вдруг оказываемся в совершенно подвешенном состоянии, когда всё, что мы привыкли принимать за данность, вдруг рушится вокруг нас как карточный домик. Всё, что нам остаётся, – это делать вид, что всё прекрасно в нашей жизни. Вот почему Гилберт Кийт Честертон пишет, что человек – это единственное по-настоящему дикое животное.
Мы говорим о диких животных, но ведь человек — дикое и вольное животное. Все остальные звери следуют жесткой морали племени и вида, только человек выломился из своих рамок. Все звери — домашние, только человек всегда бездомен, как распутник или как монах… Русский пессимист осуждает полицейского за убийство крестьянина и крестьянина за то, что он не покончил с собой… Такой человек сперва отправляется на политическое собрание и там жалуется, что к дикарям относятся как к животным, а затем берет шляпу и зонтик и идет на научное собрание, где доказывает, что они и есть животные. Короче говоря, современный революционер, будучи скептиком, все время подкапывается под самого себя. В книге о политике он нападает на людей, попирающих мораль, в книге об этике он обрушивается на мораль за то, что она подавляет людей. Бунт современного бунтаря стал бессмыслен: восставая против всего, он утратил право восстать против чего-либо.
(Гилберт Кийт Честертон «Ортодоксия»)
