КАК СМИРИТЬСЯ И ПОДЧИНИТЬСЯ, КОГДА КАЖЕТСЯ, ЧТО НЕВОЗМОЖНО С НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬЮ ПРИМИРИТЬСЯ?
Слова «смирение» и «подчинение» воспринимаются нами сегодня, скорей, с неким негативным оттенком. В сознании весьма многих людей они больше связаны со слабостью и бесхребетностью, чем с силой или какой-то активной социальной позицией. Обязательство жены подчиняться своему мужу, которое она произносит в своей брачной клятве, воспринимается не просто как пережиток прошлого, но как некое безумие, смертельный риск оказаться в ситуации, когда твой муж вытирает о тебя ноги и изменяет тебе, а ты всё терпишь и смиренно сносишь.
Скажите сегодня кому-либо, что вы выступаете за подчинение властям, и вполне возможно, что на вас посмотрят искоса или равнодушно. Осуждение связано с тем, что вас посчитают тем человеком, что склонен закрывать глаза на коррупцию чиновников и нарушения закона. Те же, кто равнодушно взирает на это утверждение, скорей всего, уже выстроили свои взаимоотношения с властями так, как описывал ещё Михаил Жванецкий в своём рассказе «Государство и народ»:
Государство все, что можно, забирает у нас, мы – у государства. Оно родное, и мы родные. У него и у нас ничего вроде уже не осталось... И государство не дремлет. Отошел от магазина на пять метров, а там цены повысились. От газет отвернулся – вдвое, бензин – вдвое, такси – вдвое, колбаса – вчетверо. А нам хоть бы что. Мировое сообщество дико удивляется: повышение цен на нас никакого влияния не имеет. То есть не производит заметного со стороны впечатления… теперь мы его ищем. Ага, нашли: бензин – у самосвалов, трубы – на стройках, мясо – на бойнях, рыбу – у ГЭС. Качаем, озабоченно глядя по сторонам. Так что и у нас, и у государства результаты нулевые, кроме, конечно, моральных. Нравственность совершенно упала у обеих сторон.
(Михаил Жванецкий «Государство и народ»)
Прошёл не один десяток лет с момента первой публикации этого рассказа. Государство изменилось. Мы живём теперь в совсем другой стране, с другим, гербом, флагом, конституцией и президентом, а привычки у нас остались прежние. Государство повышает цены – мы понижаем выплату налогов. Государство начинает штрафовать – мы выводим деньги из банков. И христиане зачастую ничем не отличаются от тех, кто далёк от веры. Церкви порой умудряются говорить о важности послушанию государству, одновременно «оптимизируя свои налоги», объясняя это тем, что, когда речь заходит об уплате налогов, мы вспоминаем, что «родина наша на небесах».
Тем любопытнее пример смирения Христа в конце семнадцатой главы. Когда к Нему приходят сборщики храмового налога, Он одновременно напоминает Своим ученикам, что, будучи Сыном Бога, Он имеет полное право не платить налог, но несмотря на это Он вносит требуемую сумму, делая это чудесным образом. То есть смирение и подчинение Христа рождены не слабостью, но потрясающей силой и могуществом. Спаситель даёт нам удивительный пример того, что могущество веры ярче всего проявляется в глубине смирения и подчинения верующего.
Когда они вернулись в Капернаум, к Петру подошли сборщики налога на нужды храма и спросили: «А ваш Учитель платит налог на храм?» «Платит», – ответил он. Пётр вошел в дом и еще не успел ничего сказать, как Иисус спросил: «Симон, как тебе кажется, с кого земные цари взимают пошлины или дань, со своих сыновей или с чужеземцев?» «С чужеземцев», – ответил Петр. «Значит, сыновья свободны», – заключил Иисус. – «Но чтобы нам никого не обидеть, пойди к озеру, забрось удочку, вытащи первую рыбу, что попадется на крючок, открой ей рот, и там ты найдешь монету достоинством в четыре драхмы. Возьми ее и заплати за Меня и за себя».
(Евангелие от Матфея 17:24-27)
